Владимиру Туркину, Олегу Пашуку, Артему Зубкову, Калилю Вахитову, Леониду Иванову, Сереге Ханину и всем остальным партизанам ВДВшникам посвещается.
Дело было в 2003 году. Я тогда ушел из шеф-редакторов Ладьи. Стал ведущим городской информационной программы. Писал сюжеты об открытии детских садов, ремонте улиц, проблемах с вывозом мусора. В целом мне это нравилось. И тут вызывает меня вице президент компании.
- Тут такое дело - областной военкомат в прошлом призыве план не выполнил. В этом тоже может завалить.
- Печально. При чем тут я? Я долг Родине отдал, и, скажу вам, с очень большими процентами.
- Есть у областных властей такая идея - поднять престиж военной службы. Для этого сформировать подразделение из журналистов СМИ региона. И отправить его на военные сборы в Ишимскую часть ВДВ. Чтоб потом каждый написал, как это прекрасно - служить в Российской армии. Дело то всего на месяц. Мы решили тебя отправить.
- У меня сын в первый класс идет. Мне не до балдежа у десантуры.
- Так как раз к первому сентября и вернешься. Зарплата, командировочные. Ну, и бонус - после сборов присвоят очередное звание запаса.
Ну, думаю, командировочные, суточные, гостиничные. А это ж ВЧ, там наверняка казарма и столовая. Кто будет брать деньги с журналистов? В итоге согласился.
В час "ч" представители тюменских СМИ в количестве 20 человек отправились на специальном автобусе в Ишим. Автобус ехал почти 7 часов. В пути много пили, по дороге останавливась у ларьков. Потом отлить. К вечеру добрались. Военком сдал нас местному начальнику в чине майора, накатил с ним, и отбыл, а мы поперлись на склад. Там получили форму, матрасы, постельное и т.д. Нас представили нашему командиру - лейтенанту по фамилии Жуков. Как я узнал уже потом, он только что пришел в часть из училища. И отцы-командиры решили "А бросим ка мы его на этих партизан. Или он их согнет, или они его ушатают. Нам в любом случае хорошо".
К слову, Жуков оказался вполне интеллигентным человеком. Думаю, среди десантников это встречается нечасто. Пару раз к месту процитировал Бродского. Дал понять, что читал Маркеса. Чем вызвал у журналистов, большинство которых закончило филфак, некоторое уважение. Научил застилать кровать тех, кто не умел. Показал, в каком порядке должны лежать в тумбочке мыло, зубная паста и щетка. Сказал, что утром поведет на зарядку и отбыл.
Журналистская братия расположилась в казарме. Армейская жизнь налаживалась. Начали доставать домашние заначки. Забулькало. Зажевало. Единственное, что донимало - комары. Потом кто-то обратил внимание на прибор, похожий на сковородку, подвешенную к потолку. От него по стене шла проводка к выключателю. На "сковородке" лежал зеленый блин. Щелкнули выключателем - "сковородка" нагрелась, от блина пошел травяно-химический запах. Комары испуганно затихли.
- Армейский фумигатор! - догадался кто-то.
- Ага. Радиус поражения противника - 200 метров.
Постепенно все угомонились. Над казармой витал нетрезвый храп.
Утро было похмельно безрадостным. В 5 утра Жуков растолкал нас и погнал на зарядку. Начал с 5-километрового кросса. Дошли не все. Потом завтрак. Кормили в десантуре невкусно, но на удивление сытно - каша, полбанки тушенки, чай, хлеб белый и сколько влезет. Офицеры ели то же, что солдаты, хотя и за отдельным столом.
Потом мы начали впрягаться в армейскую лямку. Есть - быстро. Не ходить, а бегать. Бегать - быстро. И много.
Время от завтрака до обеда и от обеда до ужина летело быстро. Обед убивал своими объемами. Огромная тарелка супа (иногда - молочного с вермишелью!) огромная тарелка вареной картошки со свежим луком, полбанки тушенки или банка кильки в томате к этой картошке, хлеб без ограничений, компот. Ужин соответствовал завтраку. У нас мало кто съедал все это. Потом узнали - в десанте полуторные нормы питания, и в части быстро откармливают доходяг из деревень. Тогда из районов юга области часто призывали парней, как писали военкомы, "с дефицитом массы тела" . Об этом как-то не особо писали. Но людям нечего и не на что было жрать.
Кроме физических упражнений была теория - часть была хоть и десантной, но с уклоном в противотанковую оборону. Нас учили подбивать вражеские танки управляемыми снарядами. Это мне было очень интересно. Всегда мечтал подорвать вражеский танк. Но некоторые коллеги на занятиях засыпали, все же нагрузки непривычные. "Здесь вам не тут". Ночные посиделки тоже сошли на нет. Сил хватало только на тоя чтобы добраться до казармы, помыться холодной водой и завалиться спать. Да и запасы алкоголя иссякли. Впрочем, за забором части был ларек. И забор не впечатлил - невысокий. Как-то я спросил Жукова - почему так? Военная же часть? На что он сказал: "Нет смысла высокие заборы ставить. Если мы не сможем тут подготовить десантника, который легко перемахивает трехметровый забор, то гнать надо из армии и его, и нас". Ага. Понятно.
Но мы заборов не перепрыгивали. Впрочем, началась и десантная подготовка. Для этого в части был целый учебный полигон. Начали с простого прыжка на землю с двухметрового помоста. Вот если вы прыгните с двух метров, то удар о землю будет примерно таким, как при приземлении со стандартным парашютом Д-6. Сначала мы просто прыгали до посинения и учились правильно группироваться. Потом начали навешивать на себя рюкзаки с грузом, и прыгали уже с ними. Потом перешли, по выражению Жукова, "к более сложным процедурам". Там был очень интересный тренажер - такие рельсы, идущие по наклонной с высоты нескольких метров к земле. По рельсам ходит блок, тебя к нему пристегивают и едешь вниз. К концу пути набираешь опять же скорость парашютиста в точке приземления, но не только вертикальную, но и горизонтальную. Задача - грамотно коснуться ногами земли и упасть. Если коснуться земли неграмотно, можно легко сломать ногу. Потом мы перешли к парашютной вышке. Ну, ее все в кино видели. Один прыгает с парашютом, двое внизу ловят. Скажу сразу - с вышке прыгать страшнее, чем с самолета. В самолете земля где-то далеко внизу, ты ее не видишь, и шагаешь в пустоту. С вышки земля рядом...
Так шли дни. Я прикидывал размеры сэкономленых командировочных и зарплаты. А что, одет, обут, накормлен, занят делом. Но это ж армия! Пришла пора сдачи экзаменов - проход полосы препятствий и реальный прыжок с парашютом. Полоса препятствий вызвала у меня замешательство.Боец должен проползти под проволокой и далее по какой-то канавке, добежать до дерева, выстрелить в сторону окопа, в котором сидит предполагаемый противник, бросить в него гранату, а потом добежать до окопа, и если противник жив, добить вражину штыком. Такую боевую задачу нам поставил лейтенант с маршальской фамилией Жуков. А замешательство задача у меня вызвала потому, что Жуков сломал шаблон. Ну, во первых, на современной войне не ходят в атаку. Давят огнем, медленно передвигаются, но вот не так. Ладно. Потом - что за прикол прятаться за деревом, да еще не очань толстым? 7.62 шьет небольшое дерево насквозь как с добрым утром, вместе со спрятавшимся, я видел. Далее. Подавить врага огнем. Хорошее дело. Но дали только 20 патронов!Так-то огнем давят отделением, с пулеметом, и тратят магазина по полтора-два каждый, а тут я один с 20 патронами! Граната в окоп - это куда ни шло (хотя я бы лучше зарядил из подствольника и издалека, чем лезть на бросок гранаты, а еще лучше вызвал бы пару МИ-24 и покурил бы, пока они там огневую точку врага с землей ровняют). Но колоть врага штыком??? Ага, ты еще добеги до него со штыком, да и зачем?
Но ладно, задача поставлена, надел я бронежилет (14 килограммов), каску, и пополз с автоматом на врага. И тут.. Бам, бам, бам прям над ухом, отчего я сразу оглох. Оказывается, этот негодяй Жуков шел у меня слева и стрелял из автомата холостыми прямо над ухом. Типа, для создания боевой обстановки. *! Короче, психанул я, вскочил, бросил гранату, и как Матросов бросился на окоп с врагом (его изображал манекен). Со психу я забыл, что должен заколоть его штыком, и огрел по башке прикладом, а потом пнул ногой, что было не по правилам. Но, как ни странно, полосу препятствий мне в итоге зачли. Зачли и стрельбы на результат. Ну там вообще ничего сложного не было - поразить три мишени на дистанции 50, 100 и 150 метров из Калашникова. Причем вот здесь с патронами было нормально: дали 9 штук, типа, три короткие очереди. А я еще на юге научился отсекать очереди по два патрона. Это так-то любой может, просто дело практики. Так что в итоге у меня еще даже патроны остались.
Собственно, это был уже почти финал, на "выпускном" предстоял реальный прыжок с парашютом, и "на свободу с чистой совестью". Привезли нас на аэродром. Прыгать с АН-2, с 800 метров. Жара, комары. Но ветерок, причем порывами. Мне это сразу не понравилось, я ж уже прыгал. Потом смотрю, местные спортсмены (мастера с сотнями прыжков) парашюты сложили и прыгать не стали. Подхожу. "Че не прыгаете, мужики?" "Да ветер слоистый, плохой, ну его". Что такое слоистый ветер я тогда еще не знал, я ж не спортсмен-парашютист. Но мало ли что там спортсмены. Это ж армия. Командование приказало сбросить "партизан", значит, надо сбросить. Сели в "Аннушку", набрали высоту, пристегнули карабины, "первый пошел, второй пошел", понеслась. Я был 12. Еще думаю - о, счастливое число. Ага. Как же. Прыгнул, посчитал три секунды, огляделся вверх-вниз, проконтролировал раскрытие. Все хорошо, лечу. Прохладно, комаров нет. И тихо. Я вот сильно из-за этого именно летние прыжки люблю - после жары и грохота самолета - тишина и прохлада. Это сильный контраст. Рекомендую. Лень прыгать - навъебывайтесь в жару на огороде, зайдите домой, выпейте холодного пива и прилягте в хорошо кондиционированной комнате. Кайф почти такой же. Ну вот, кайфую я и опускаюсь согласно законам земного притяжения. Ветерок действительно есть, как и говорили спортсмены, но не критичный. Че боялись? Слабаки. О, уже и земля близко. Свел ноги вместе, типа девочка-целочка, как учили, и смотрю, как земля навстречу набегает. Метров 40 осталось... Ой, бля! Она больше не набегает! Ветер перестал дуть мне в спину, а стал дуть в лицо. Я лечу по прежнему вниз, но не грудью вперед, а жопой. Так я понял, что такое слоистый ветер, про который говорили спортсмены. Но понимание длилось недолго. Через пару секунд я грохнулся на землю. Причем не плавно коснувшись ее ботинками и изящно перекатившись на бок, о пятками и жопой. Вернее, копчиком... Сначала приложился о землю, а потом парашют потащил меня по ней, и я никак не мог его погасить, долбясь многострадальным копчиком о неровности поля, на которое приземлился.
Мне повезло, меня вынесло к коллеге который приземлился раньше, и уже собирал свой парашют. Он наступил на мой и погасил его. Потом помог собрать и донести до аэродрома. Я отделался легко. Коллеги пострадали сильнее. Один сломал ногу, другой содрал мясо, напоровшись при приземлении на торчащую из земли проволоку. Их увезла "Скорая"
Потом нас построили. Командир части и подъехавший по этому случаю военком зачитали список фамилий с присвоенными очередными званиями запаса (ну все же журналисты, не присвоишь, как обещал, напишут какую-нибудь гадость). После чего на том же автобусе отправили домой. Сидеть я не мог. Лежал животом вниз на заднем сиденьи. Коллеги приносили мне водку и помогали пить. В Тюмень приехали поздно ночью.
Жена посмотрела на меня скептически. Принюхалась. "Ну я так и знала, что ты сгонял с друзьями водки попить на свежем воздухе, вместо того, чтобы ребенка к школе готовить".
Возразить было нечего. Нормально сидеть я смог только через две недели.