НЕВИДИМЫЙ УЖАС
Мистическая повесть
АВТОР: Сергей Соболенко
Природа страха бывает разной. Ожидание неудачи, потери, боли физической или душевной - как правило, порождает страх. Угроза смерти или встреча с потусторонними сущностями у большинства людей вызывают ужас. Иногда и сам ужас становится причиной смерти. Человеческая сущность требует всему определении и не выносит непонятного. Зачастую этот факт играет роковую роль.
---
Иpa Панфилова приехала учиться в Тюмень из Ялуторовска. Ничем не приметная, но довольно способная и симпатичная 17-летняя девчушка из вполне обеспеченной семьи быстро влилась в веселую студенческую жизнь. Какое-то время она проживала в институтской общаге, но надоедливые соседи и тараканы вынудили Ирочку снимать отдельное жилье, благо ее мамочка хотела для нее всего только самого лучшего и не жалела денег на любимое и единственное чадо. Однокомнатная квартира на седьмом этаже по ул. Олимпийской, в которую Ира вселилась, выглядела вполне прилично, хотя и старомодно: классические темно-зеленые обои с позолотой, тяжелые желтые шторы с бахромой и мебель брежневского времени - вся обстановка создавала впечатление благополучия старой коммунистки, отжившей здесь свой век. Однако хозяйка жилплощади, моложавая пышногрудая брюнетка, явно не тянула на эту роль. Похоже, что прежние обитатели давно почили в мир иной, осчастливив своих потомков дополнительными квадратными метрами.
Новоселье Ирочка отметила с одногруппницами. после чего дома у нее постоянно задерживались подруги, иногда оставаясь ночевать. Ире нравилось находиться вдали от родительского контроля и чувствовать свою самостоятельность. Единственное, что ее иногда пугало, это то, что их район считался не очень благополучным: то и дело в газетах и по телевизору мелькали сообщения о найденных трупах, бандитских нападениях и кражах, да и возле ее подъезда постоянно ошивались сомнительные личности бандитской наружности. Поэтому после восьми вечера она старалась не выходить без особой надобности на улицу. Пугалась она иногда, впрочем, и дома – когда на лестничной клетке устраивались пьяные разборки, или кто-то без конца колотил в железную дверь ее соседки, а потом орал благим матом… Она никогда бы не решилась попытаться утихомирить нарушителей покоя – в отличие от соседки дверь ее квартиры была самой простоя, деревянной, скромно выкрашенной коричневой краской. Мысли о том, что пьяный амбал будет потом ломиться к ней, не обещала ничего приятного. По той же причине она и не любила оставаться дома одной…
Время шло. Вызывая открытую зависть подруг, Ирочка начала встречаться с парнем из параллельной группы, Женей. И было чему завидовать – смазливый, спортивного телосложения, хорошо обеспеченный пацан, приехавший из Сургута, был на их курсе желанной добычей для девчонок. Постепенно прогулки с ним сменились совместным сожительством, с вероятной перспективой будущего брака.
Приближалась зимняя сессия. На выходные Ира ездила к родителям, и теперь возвращалась с поезда домой, на рассвете. Она рассчитывала на то, что Женя, как они договаривались встретит ее на вокзале, однако, прождав его почти полчаса, поняла, что тот, по всей видимости, продолжает спокойно спать в их любовном гнездышке. «Вот гад, с утра настроение портит. А у меня сегодня еще зачет…» - подумала она про себя, и в расстроенных чувствах залезла в первый автобус.
- Ну что, дрыхнешь, мой козлик? – попыталась сказать Ира как можно ласковее, открыв ключом дверь.
Однако «Козлик» и не думал спать. Он лежал на незаправленной постели в одежде и смотрел на нее каким-то затравленным взглядом.
- Слава богу, это ты, - вздохнул он и присел на кровати.
- Чего ты меня не встретил? Мы же договаривались… И с каких это пор ты спишь в одежде?
- Да не сплю я в одежде… Я хотел тебя встретить… Ты скажи мне лучше, что за хренотень у тебя дома творится?
- Какая хренотень? – удивилась Ира.
- А такая. Проснулся я в полпятого по будильнику, оделся и вдруг слышу, как будто кто-то пытается дверь открыть. Сначала вроде замок повернулся, а потом ручка пошевелилась. Ну я подумал, что ты раньше приехала, глянул в глазок, а там… Никого нет. И ни шагов не слышно в коридоре, ни звуков лифта… Жуть просто.
- Ты что, испугался? Да, наверное кто-то из соседей шутит.
- Я тоже сначала так подумал. А потом смотрю – цепочка на двери откинута… Я точно помню, что на ночь на цепочку закрывался… А ее можно только изнутри открыть… Меня сразу как на месте парализовало… Съезжать надо отсюда, радость моя.
- Да не говори глупостей. Я не верю во всякую сверхъестественную чушь.
- Не знаю как ты, но я больше не хочу здесь оставаться. Меня прямо всего колотит.
Ира ни когда не видела своего жениха таким взволнованным. Было похоже на то, что он не шутит. Поднявшись, он решительно вышел в прихожую и стал завязывать ботинки.
- Убегаешь? Трус! – рассердилась она.
- Может, и трус. Если хочешь, поехали ко мне…
- Ты же знаешь, что у меня через пару часов зачет, мне готовиться надо…
- Ну, тогда не буду тебе мешать.
Даже не поцеловав Иру на прощание, он выскочил в коридор.
Ирочка, оставшись одна, попыталась листать учебник, но в голову ничего не лезло. Все мысли были заняты этим глупым происшествием. Тем не менее, зачет она благополучно сдала. (Принимал его старенький доцент, а таких преподавателей гораздо больше интересуют ножки студенток, чем их знания).
На радостях отметив успешную сдачу в кафе с подружками, Ирочка вернулась домой только около семи вечера. «Может быть этот хмырь уже одумался?» - думала она, возвращаясь домой. Однако дома никого не было. Посмотрев телевизор и выпив пару чашек кофе, она решила сбегать в магазин – в холодильнике было совсем уж пусто, а проблемами продовольствия занимался обычно Женя. В это время как раз шла какая-то интересная передача, и Ира решила сбегать во время перерыва на рекламу. «Стоит ящик выключать, или не стоит? - подумала она: Да ладно, не буду, сейчас вернусь.»
Вернувшись через пару минут и открыв дверь, она почувствовала, что что-то не так… Но не сразу поняла, что именно…
Раздевшись, и войдя в комнату, она остолбенела. Телевизор был выключен.
Она присела на диван. В этот же момент раздался входной звонок.
- Кто там?
- Милиция. Откройте, - потребовал усталый мужской голос.
Ирочка удовлетворила его просьбу, и в комнату ввалились трое человек в милицейской форме.
- Полковник Серов, ГОМ-1 вас беспокоит – сухо промолвил самый толстый из них. – Скажите, вы были знакомы с Никитиным Евгением Петровичем?
- Да, а в чем дело?
- Его тело найдено во дворе вашего дома.
- Тело?
- Да, в мусорном баке. 27 ножевых ранений, сейчас тело в морге.
Ирочка слышала это, и ей казалось, что это происходит ни с ней, а с кем то другим.
- Нет, этого не может быть… Утром он ушел от меня, все было в порядке… Вы ничего не путаете?
- При нем был найден студенческий билет и паспорт. Вряд ли ошибка возможна, хотя установить его личность с абсолютной уверенностью нельзя.
- Почему?
- Ну… Его голову еще не нашли.
2.
Все что происходило потом, Ира воспринимала как в кошмарном сне: опознание трупа, допросы следователя, блуждания по разным коридорам и кабинетам... Слезы, истерики... Почти две недели она не могла оправиться от шока, провалила сессию и уехала к родителям. Убийцу Жени так и не нашли.
Но жизнь продолжала идти своим чередом, и мать уговорила ее вернуться в институт на пересдачу экзаменов. Ира старалась не вспоминать о случившемся, но все равно боялась оставаться дома одна и договорилась со своей одногруппницей Леной, чтобы та пожила вместе с ней.
Дни летели один за другим, наступила весна, Ира привыкла к обществу Лены— и уже не представляла себе жизни в одиночестве. Девчонки вместе ходили в институт и домой, вместе делали покупки в магазинах, вместе отмечали праздники. Про них даже начали ходить сплетни, что они лесбиянки, на что те только посмеивались...
В апреле с Леной случилась неприятность, она где-то подхватила грипп и слегла с температурой. Ира очень переживала за нее, закупала пачками таблетки, отпаивала ее горячим чаем с медом... И нервничала, потому что той приходилось оставаться дома одной. И снова начались странности, которые теперь происходили в отсутствие Иры: то вдруг сами по себе распахивались дверцы шкафа, то неожиданно стакан, поставленный на стол, вдруг оказывался на полу... Лена предположила, что в доме живет домовой. Ира не стала с ней спорить и ничего не рассказала о том, что здесь происходило до нее. Она побоялась, что та слишком напугается и не захочет больше с ней жить.
На выходные Ира поехала к родителям, пообещав подруге, что постарается вернуться пораньше. На следующий день после отъезда она позвонила Лене, чтобы поинтересоваться, как у нее со здоровьем.
-Да ничего, поправляюсь вроде... - ответила та.
- Что, домовой не беспокоил?
- Да нет, слушай, только вот кто-то за ручку двери рано утром дергал… Тупые какие-то у людей приколы…
У Иры чуть трубка не выпала из рук.
- Лена, ради бога, не выходи сегодня из дома, ни в коем случае!
- Да я и не собиралась... А что ты так нервничаешь?
- Да ерунда, за тебя беспокоюсь... что застудишь горло... Просто сиди дома, жди
меня! Я завтра приеду.
Потом они еще немного поговорили обо всякой ерунде и попрощались, но на сердце у Иры стало неспокойно. Ночью она не могла уснуть и, еле дождавшись рассвета, поехала на вокзал. В голову лезли мрачные мысли...
Лене показался странным разговоре подругой, но она ей доверяла и решила послушаться. Весь день провалявшись на диване, она только и делала, что смотрела "ящик" и жевала карамельки. Была уже ночь, а ей все не спалось. Ближе к 2 часам она все-таки решила подкрепиться основательнее и занялась готовкой курицы с картошкой.
Когда картошка в духовке уже начала румяниться, а запах курицы заполнил кухню, внезапно раздался глухой щелчок за стеной и погас свет. Лена вскрикнула от неожиданного сюрприза, и в темноте, на ощупь, попробовала найти на верхней полке свечку. Рука натыкалась на пустые банки и бутылки. "Наверное, она за банками", - подумала Лена и попробовала запустить руку между ними, приподнявшись на носках. В этот момент она услышала знакомый шум, как будто кто-то вставил ключ в замок и нажал на ручку входной двери. От неожиданности Лена резко выдернула руку, а одна из банок упала и разбилась.
"Ира приехала. Вот меня будет материть", - пронеслась в голове радостная мысль, и Лена, запнувшись об табуретку, вылетела в прихожую.
- Погоди, сейчас открою! - крикнула она, торопливо отодвигая засов дверного замка.
Еще секунда, и она распахнула дверь. В коридоре был полумрак. Неясный свет отбрасывала лишь луна через окно у лифта. Глаза уже вполне привыкли к темноте, и Лена, вглядевшись в пустое пространство, поняла, что здесь никого нет. И не было. Звенящая тишина говорила об этом вполне красноречиво.
Мгновенное оцепенение сменилось ужасом. Резко отшатнувшись назад, она захлопнула дверь, дрожащими пальцами закрыла замок и накинула цепочку.
- Господи, помилуй, да что же это такое! - на одном выдохе произнесла она, пятясь задом к дивану...
Дурные предчувствия Иры усилились, когда возле своего дома она увидела две пожарные машины, милицейский "вазик" и "скорую". Из нескольких окон на 6 этаже валил черный дым. Перед подъездом собралась небольшая группа любопытных, возбужденно обсуждающих происходящее.
"Слава богу, что хоть не моя квартира горит", - подумала Ира с некоторым облегчением, нырнув в подъезд. Ей не терпелось узнать, все ли в порядке с Леной. Лифт не работал. Подниматься по лестнице с тяжелой сумкой, полной съестных припасов, заготовленных любимой мамой, было не так легко. Но гораздо сложнее оказалось переносить едкий дым, который становился по мере приближения к шестому этаже все гуще. Дышать стало практически невозможно, глаза слезились и ничего не видели дальше полуметра. К горлу подступал удушливый кашель. На шестом этаже Ира споткнулась о пожарные шланги и порезала ладонь кусками битого стекла. Собрав всю волю в кулак и задержав воздух в легких, она рывком преодолела последний лестничный пролет в коридор.
Дверь в квартиру была распахнута. Как и в коридоре, все здесь было заполнено дымом. Лена лежала на диване с закрытыми глазами. Ира попыталась ее растормошить, но это оказалось бесполезным. Было похоже на то, что подруга потеряла сознание.
Ира взвалила ее на себя и потащила к выходу. Пробегавший мимо пожарный помог им спуститься по лестнице. Внизу Лену забрала "скорая помощь".
Лена находилась без сознания в больнице больше двух суток. Однако, очнувшись, она начала вести себя очень странно. Со времени пробуждения она не произнесла ни слова, лежала, поджав под себя ноги и уставившись в одну точку. Сколько ни старались ни Ира, ни родители Лены, не могли привлечь ее внимания к себе, как не могли и заставить разговаривать. Ира была в шоке и, конечно, надеялась, что Лена со временем станет нормальной, поэтому ежедневно приходила в больницу еще целую неделю, до тех пор, пока родители не забрали ее домой.
Смерть друга и психопатия любимой подруги заставила Иру серьезно задуматься. Такие совпадения не могли быть случайны. Она понимала, что происшедшие трагедии были связаны с ее квартирой, только не могла понять, как именно. Всю неделю она боялась появляться дома... За советом она отправилась к знакомой бабушке Люде.
Баба Люда имела большую практику в ворожбе, отведении порчи, сглаза и гаданиях. Она жила на окраине Ялуторовска, в ветхой одноэтажной избе. Познакомились они еще давно. Бабушка была довольно известной особой, и, по-видимому, колдовской бизнес приносил ей хорошую прибавку к пенсии. К ней шли многие, но в основном это были брошенные жены и просто несчастные женщины, страдающие от недостатка внимания и любви, надеясь что-либо узнать о своей судьбе, а то и приворожить суженого.
В первый раз Ира попала к бабке именно по этой причине, - порекомендовали сходить школьные подруги. В 16 лет она по уши влюбилась в Васю Медведева, пацана из параллельного класса. Он был тогда ее идеалом - красив, умен и всегда модно одевался; вот только не обращал на нее ни малейшего внимания. Попытки поговорить с ним наедине ни к чему не приводили, - он почти всегда был в центре внимания, а заигрывать в открытую она не умела. Поход к бабушке она не восприняла тогда серьезно, однако не хотела терять ни малейшей возможности быть с ним рядом. Бабушка ласково с ней поговорила, обкурила ладаном, произнесла неслышный заговор и заставила выпить стакан святой воды с какими-то угольками. Как ни странно, это помогло. Через три дня Вася сам подошел к Ире и предложил сходить с ним в ночной клуб. Та была на седьмом небе от счастья. Они начали дружить, гулять вместе. Но через полгода расстались. Вася оказался бабником и порядочной сволочью. Но это уже другая история. Однако Ира теперь точно верила в способности старушки.
Ира очень нервничала и, когда бабка отворила тяжелую деревянную дверь, кинулась ей на грудь, обливаясь слезами и умоляя помочь. Баба Люда стала успокаивать ее, напоила каким-то настоем из трав и даже угостила пирожками с капустой. Девушка излила на нее поток информации. Она рассказала буквально обо всем и высказала предположение, что здесь замешана нечистая сила. Старушка странно улыбнулась, сверкнув своими ледяными глазками. И задумчиво произнесла:
- Не думай, что ты так нужна нечистой силе, чтобы бегать за тобой... Чувствую, здесь беда другая...
- А какая?
- Всего сразу не узнаешь, внучка. Покумекать надо. Вопрос еще в том, хочешь ли ты на самом деле правду знать?
-Хочу, конечно.
-Тогда пеняй на себя. Говорят ведь, меньше знаешь, лучше спишь...
- Да мне и от незнания лучше не спится... Баб Люд, ну сделай хоть что-нибудь.
- Хорошо, раз ты просишь - отказать не могу. Вот только чувствую, ничего хорошего
из этого не выйдет. Погодь маленько.
Бабка вышла из комнаты, а потом вернулась с рюмкой, наполненной коричневатой жидкостью. Потом она зажгла свечку за маленьким круглым столиком, пригласила жестом сесть Иру напротив нее и протянула рюмку ей.
- Вот это выпей. До капли, проглоти все.
Ира выпила залпом. На вкус это нечто напоминало горькую настойку на самогоне из древесной коры. Девушка закашлялась.
- Это ничего, пройдет, - подбодрила бабка. - Теперь расслабься, закрой глаза и не открывай. Ни о чем не думай. Дай мне твои руки.
Она взяла ее за руки и начала что-то нашептывать. Постепенно ее шепот становился все тише и тише, пока не прекратился совсем. Стало совсем тихо, и было слышно, как завывает ветер на чердаке. Неожиданно налетел порыв сквозняка, свечка погасла и изба погрузилась в полумрак. Ире стало жутко, но в оцепенении она не могла оторвать свои руки от бабы Люды. Чуть приоткрыв глаза, она заметила, что бабка сидит и покачивает головой из стороны в сторону; ее глаза были полуприкрыты, а зрачки закатились. Испугавшись, Ира вновь зажмурилась, не смея произнести ни звука. От нервного напряжения ее начало мутить...
Сердце бешено заколотилось в груди и отдавало гулкими ударами в висках. Одновременно Ире начало казаться, будто бревенчатый пол стал ватным и она погружается в него… Сознание затуманилось, и перед ней предстало видение…
Летний вечер. По небу плывут легкие перистые облака. Она, еще совсем маленькая девочка с косичками, идет по проселочной дороге, держа за руку свою маму. Вокруг расстилаются поля пшеницы. Ей показалось даже, что она чувствует легкий ветерок, пахнущий сеном и полевыми цветами. Легко и непринужденно они преодолевают поле и видят стоящий стеной сосновый лес, в который их ведет маленькая извилистая тропинка. По ее краям краснеет буйным цветом земляника. Ирочка с радостным криком вырывается вперед, и, присев на корточки, рвет ягоды, тут же отправляя их себе в рот. Незаметно они углубляются все дальше в лесную чащу. Девочка увлеченно продолжает набивать свой желудок ягодами. Набрав горсть земляники в кулачок, она оборачивается к маме, чтобы угостить ее, но мамы нет. Она зовет ее, но напрасно – та не откликается. Тогда Ира, понимая, что осталась одна, начинает громко реветь, присев на обочину тропинки. Неожиданно она слышит тихий голос за спиной:
- Не плачь… Я тебе помогу…
3.
Ира оборачивается и столбенеет от ужаса: прямо перед ней стоит огромная черная волчица с оскаленной пастью, готовая к прыжку. Еще секунда и зверь, повалив девочку на землю, сжал зубами ее горло…
Ира с криком очнулась, выдернув свои руки из ладоней бабки. Та громко выдохнула, однако осталась неподвижной. Девушка вскочила и включила в комнате свет. Старушка хрипло дышала, склонив голову набок.
- Баб Люд, что с тобой?
Немного помедлив, бабка подняла голову и посмотрела на Ирку каким-то чужим
взглядом. Потом, старчески покряхтев, поднялась и достала из шкафа початую бутылку
водки и баночку маринованных огурцов. Пригубив 30 граммов и надкусив огурец, она откинулась на стуле.
Ира сгорала от нетерпения и засыпала ее вопросами:
- Бабуль, ну что? Из-за чего это все? Или из-за кого?
Бабулька тяжело вздохнула, налила еще немного водки и, опрокинув стопку в себя,
указала костлявым пальцем на Иру. Та испуганно отпрянула:
- Я? Причем здесь я?
Бабка закусила огурцом и затянула монолог:
- Ой, внучка, плохо дело твое… Если бы это был сглаз или порча - эти беды исправимые. Помолилась бы за тебя, отогнала всю грязь и пропало бы все с концом. А вот то,
что я увидела, мне совсем не понравилось… Я, пожалуй, не сталкивалась с таким уже лет
35… Еще сестра моя старшая, Евдокия, жива была. Двое нас с ней в семье было. Отец наш
еще в первую мировую сгинул, мать нас на ноги ставила одна - одинешенька; мужики - то
за ней косяками ходили, а она как будто и не замечала этого. До самой смерти отцу верна оставалась. Пока мать жива была, мы, понятное дело, и по хозяйству ей помогали, и в колхозе подрабатывали. Евдокия любимицей у матери была, та всегда ей и платья самые красивые и платки дарила, готовила, значит, ее первую на выданье. Да вот только не везло ей с женихами ни в какую. Только со свидания вернется, счастливая, как на следующий день с парнем какая-нибудь напасть приключается. Первый - под лед ушел, второй - с лестницы упал и голову себе разбил, третий - пропал без вести... Начали поговаривать, что это, мол, она сама женихов
со свету сживает, но доказать-то никто не мог ничего. Только обходить ее стороной начали,
побаивались, кабы с ними ничего не случилось. А девка-то что, терпела, терпела, что
на нее все смотрят как на ведьму, да и сбежала из дому. Мать переживала сильно за
нее, слегла, помучалась маленько, да и померла. Одна, в общем, я осталась. Война прошла, обжилась я кое-как, и вот однажды ночью снится сон мне, будто Евдокиюшка, такая, какая была молодая, зовет меня, мол:
“Люся! Здесь я! Холодно... Не могу, умираю!”
И вижу, как лежит она в чем мать родила на cнегу возле какой-то землянки. И место-то
вроде приметное, холмик небольшой и три сосны по краям растут. Цельную неделю один
и тот же сон повторялся. И подумала я: а вдруг и вправду жива сестра моя? Решила - пойду
пойщу ее. Как шла - не помню, ноги как будто сами меня к ней несли. Долго по лесу шла,
солнце уж к закату становилось. И вдруг вижу: точно - то самое место, холмик, три сосны на
опушке и землянка. А на пороге женщина стоит и смотрит на меня. “Долго же ты добиралась”- говорит и усмехается. Я, конечно, обрадовалась, полезла к ней обниматься, а она, одно дело, вроде как и недовольна чем-то.
Как что было, ничего и не рассказала мне почти. А только все повторяла: “Помирать буду, Люсенька. Четыре дня у меня всего сроку”. Уговаривала я ее ко мне домой пойти, а она - ни в какую. Боялась чего-то. Я ее спрашиваю, чего, мол, боишься? А она в ответ: “Не за себя боюсь, Люся, а за других... Мне-то терять уже нечего...” Сели мы у нее в землянке, натопила она печку, настоем из шиповника меня напоила и говорит, мол, что люди правильно ее боялись, потому как заключена в ней сила потусторонняя. Что вроде как она - это не она, а двое их. Которая первая, Евдокия, - это та, которая сидит передо мной и чаем угощает. А вторая - Алевтина, которой не видно, - это самое страшное и коварное чудовище. И что, если на свободу оно вырвется, - никому спасения от нее не будет, и стар и млад кровью умоются, а случится это ровно через четыре дня.
Не скажу, чтобы сильно я ей тогда поверила, а зря. Потом она меня спрашивает, мол,
не проголодалась ли. И разносолы на столик вытаскивает, кур копченых, колбасу, молоко,
масло... Я ее спрашиваю, откуда, а она хитро улыбается: “Мир не без добрых людей, иногда захаживают... Хочешь, и тебя научу, как это делается? Только ты мне должна останешься”. Я, конечно, согласилась. И она давай меня учить разному, как приворожить, сглаз свести... Да и много всего прочего. Три дня, конечно, срок небольшой, но на память у меня все легко ложилось, как будто в тетрадку я все записывала. От нее-то у меня дар и появился, как людям помогать. Так вот время с ней и пролетело, а на четвертый день она и говорит мне: “Я тебе помогла, теперь твоя очередь отплатить мне. Возьми топор и убей меня”. Я испугалась, давай отнекиваться, а она все твердит: “Если жаль меня - так сегодня ночью меня и так уже не станет, буду это уже не я, а Алевтина, и зла людям много будет! Никуда отсюда не уйдешь, пока меня не прибьешь!” А я давай кричать на нее, мол, дура она старая, вперила себе в башку невесть что, оттолкнула ее, взяла да и убежала. А она мне и кричит вслед: “Зря я видно даром своим с тобой поделилась. Учти, сегодня ночью не станет меня, а как Алевтина помрет - вселится в того, с кем ты рядом будешь, хочешь ты этого или нет!”
Вернулась я домой, а в голове все слова ее звучали. Видать, правду она говорила, потому как много людей с той поры начало в реках тонуть, да в лесу пропадать. Кто-то поговаривал, будто в лесу черная волчица появилась, которая детей малых с собой в лес утаскивает. Из-за этого детишек в лес одних даже перестали отпускать... Я-то помалкивала об этом, никому не рассказывала. И вот оно как вышло. Выходит, на тебе проклятье Евдокии, дочка...
- Баб Люд, а я то чем провинилась? - чуть слышно спросила Ира.
- Да ни при чем ты здесь, милая. Я виновата, что не отнеслась серьезно к тому, что
Евдокия напророчила.
- Выходит, квартира здесь тоже ни при
чем?
- А шут его знает, выходит, что так. Я так понимаю, что та нелюдь, что в тебе поселилась, еще не в полную силу действует, приживается да зло к себе притягивает. И дело
не в квартире, в которой ты живешь, а в людях, которые с тобой рядом находятся. Кто
понравится Алевтине - так какое-то время она их терпит, а как кончится терпение, - так и с
глаз долой.
- А как же она действует, когда меня и близко нет?
- Видишь ли, то, что ты в пространстве перемещаешься, особого значения не имеет. Дух, он проникает везде, будь ты хоть на другом конце света. Проклянет кого Алевтина, и зло к человеку прилипает, житья ему не дает, пока и вовсе не изведет... Пока вот ты сон глядела, я глазки ее увидела, страшные, красные, большие... Как есть нелюдь Нелюдью.
- Так что же мне делать с этой стервой?
- Давай вместе подумаем. Задачка, конечно, трудная... Ты вот что. Ступай пока домой, ни о чем не беспокойся, а я книжки полистаю, людей умных поспрашиваю... Мне кажется, что пока ничего страшного не должно произойти.
Ира ушла от бабки в глубокой задумчивости. Выходило так, будто она сама была
виновата во всем... Но она же не хотела добиться ни смерти Жени, ни сумасшествия
Лены... Все казалось слишком запутанным.
Вернувшись домой к родителям, она побоялась рассказать о событиях последней
недели и сделала вид, будто все идет как обычно. Мама, как всегда, выплеснула на нее
все последние новости с работы, папа порекомендовал почитать новый детектив Марининой...
Перед сном Ира подумала: “Интересно, а если во мне есть такая сила, может быть, я
могу ей управлять?” Ей припомнился тот самый случай, когда она хотела выключить телевизор, и он выключился без ее участия.
“О чем же я тогда думала... Да ладно, ерунда все это... А вот если не ерунда? Было бы хорошо, если бы Ленка выздоровела... Да только чудес не бывает...”
Утром, пока Ира еще крепко спала, зазвонил телефон.
- Ирка, проснись, тебя! - крикнула мама из прихожей.
- Ну кто там? Я сплю... - пробубнила та.
- Не хочешь говорить с лучшей подругой?
- С какой еще?
- Да Ленка тебя хочет. Ладно, скажу, что ты еще спишь.
- Ленка?! - Ира вскочила с кровати и вихрем подлетела к телефону:
- Алло, Лена?
- Ага, привет, Ирунчик! - послышался знакомый голосок. - Что, совсем меня забыла?
- Я... Нет, что ты!.. А я думала, что ты...
- Да, проспала я пару дней без задних ног, и что теперь, в гроб класть? - засмеялась Лена...
4.
Ира была без ума от счастья. Лена сообщила ей, что чувствует себя вполне здоровой и после выходных вернется в Тюмень на учебу. Нужно ли говорить, что после этого она совсем забыла о том, чтобы заглянуть к бабе Любе снова…
Расхрабрившись, Ирочка вернулась на старую квартиру. Ничто не говорило о том, что за время отсутствия здесь происходило что-то сверхъестественное. В помещении все так же царил легкий "творческий" беспорядок. Кухня, однако, выглядела удручающе: на полу валялись осколки стекла, на столе высилась горка немытой посуды, уже изрядно подсохшей, плита покрыта черными разводами… Но хуже всего был противный запах чего-то явно испорченного… Ира распахнула все окна и только принялась за уборку, как раздался телефонный звонок.
- Ирочка, здравствуй, - зазвучал мелодичный женский голос в трубке. - Это звонит мама Лены Берестовой. У меня к тебе вопрос очень деликатный, не знаю, как ты к этому отнесешься… Я понимаю, что вы с Леной очень большие подруги, и она наверняка обо всем тебе рассказывает…
- Конечно.
- Ты не замечала каких-нибудь странностей в ее поведении, ну, естественно, до того, как ЭТО случилось?
- Нет… Она только приболела немного, и все.
- Может быть, тебе попадались на глаза какие-нибудь таблетки непонятные, шприцы или ампулы?
- Вы хотите сказать, что Лена - наркоманка?!
- Не знаю даже… Понимаешь, в больнице у нее нашли следы какого-то наркотика в крови…
- Да быть такого не может! - изумилась Ира
- Вот видишь, как случается… Ты присмотри за ней, пожалуйста, повнимательнее, а то мало ли что…
- Хорошо, присмотрю.
- Ну, давай, Ирочка, я на тебя рассчитываю…
Распрощавшись и положив трубку, Ира пошла мыть посуду… "Значит, если отбросить версию о злых духах, - думала она, - все объясняется довольно легко. Женьку прибил какой-то маньяк, такое случается нередко, тем более в ТАКОМ райончике…. А Ленка впустила КОГО-ТО в дом, пока меня не было, они укололись КАКОЙ-ТО дрянью, и ее вырубило. Хахаль испугался, что случилась передозировка, и убежал, оставив дверь нараспашку… Вот бы найти КАКИЕ-НИБУДЬ улики, я бы нашлась, что Ленке высказать… Жалко, времени нет совсем… Лекция по истории через час".
Тяжело вздохнув, Ира домыла последние тарелки и заняласьплитой…
- О-о-о, а вот и улики… Курочку, значит, готовила любимому! - с досадой воскликнула Ира, брезгливо выбрасывая нечто черное с противня в помойное ведро… " Как еще эту квартиру не спалила! Похоже, плита сгорела совсем…"
Грея душу мыслями о мщении, Ира отправилась в институт. На ее радость, Ленка пришла к третьей, последней паре. Еле дождавшись конца пары, Ирка накинулась на нее с расспросами. Припертая к стенке, а точнее, к спинке стула, та все отрицала.
- Ира, ты же меня знаешь! Чтобы я кололась? Да никогда в жизни! - чуть ли не со слезами на глазах доказывала она.
- Хорошо, тогда откуда он взялся? Или наркотики в крови - твое нормальное состояние? - не отставала Ирка
- Ну не знаю я, откуда эта дрянь взялась…
- Лучше признайся честно! А что за пацан у тебя был, признавайся сейчас же?! - перешла на крик подруга. Лена удивленно подняла голову.
- А ты… Откуда знаешь?
- Ха… Догадалась!
Лена, вздохнув, начала рассказывать.
После того, как отключили свет и она до смерти перепугалась выходки "домового", какое-то время она находилась в состоянии шока и не могла даже пошевелиться. Потом Ленка все-таки собралась с силами и позвонила их общему знакомому из параллельной группы Сереге Воробьеву. Он жил в соседнем доме и пару раз уже заходил к девчонкам на огонек. Тот удивился позднему звонку, однако соизволил явиться с парой бутылок пива, чтобы "успокоить даму". Примерно до 4 утра они сидели вдвоем при свете свечи и рассказывали друг другу о разных сверхъестественностях…
Невидимый ужас, конец
- Я попросила его остаться до рассвета, он согласился… А потом, похоже, задремала. Он оставался со мной, а что было дальше - не помню…
- Не помнишь?.. Выходит, надо с ним поговорить. Ты его не видела сегодня?
- Нет.
- Хорошо. Давай поищем.
Однако Воробьева в институте не было, хотя по расписанию в его группе еще продолжались пары. Девчонки решительно двинули к нему домой. Дверь открыла его бабушка, довольно упитанная, розовощекая особа, в очках с толстыми линзами.
- Мы к Сереже, он дома? - прощебетала Ирка.
Бабка выглядела суровой и неприступной, как скала.
- Так это из-за тебя все случилось, прохиндейка? - гаркнула она с порога на Ирку. Девчонки испуганно отпрянули.
- А что случилось?
- А вы будто не знаете? Сереженька в больнице из-за вас уж неделю пролеживает, а они даже не сподобились проведать сходить! По ночам только умеете шастать да напиваться в стельку! Знаю я вас, мокрощелки паршивые!.. - разошлась старуха
- Подождите, мы же не знали ничего! вступилась Лена, но старуха, похоже, завелась по полной программе:
- А ну катитесь отсюда, чтоб духу вашего больше здесь не было! Увижу еще хоть раз - и я за себя не отвечаю! Я вам такое устрою, что мало не покажется! И не приставайте к внуку, ему учиться надо, а не с развратными девками вроде вас шататься! Чертовки! Зла на вас не хватает!
Дверь с грохотом захлопнулась.
Бабка явно была не в духе. Девчонки остались на площадке с раскрытыми ртами. Вернувшись домой, Ира принялась перелистывать телефонный справочник и обзванивать больницы.
Через час девушки уже были в травматологическом отделении, у койки Сереги. Выглядел он вполне сносно, если не считать загипсованной руки, перебинтованной груди и нескольких черных ссадин на лице.
- Привет, девчонки! - обрадовался он и приподнялся на койке: - А я уж думал, забыли меня совсем!
- Привет, привет… Это как тебя угораздило? - отозвались девчонки, выкладывая на больничную тумбочку яблоки, груши и бананы, прикупленные по дороге.
- Да все от любви к вам страдаю, - улыбнулся тот. - Помнишь, Лен, мы вместе последний раз сидели, пивасик квасили?
- Ну, - кивнула Лена.
- Я все горевал, что пива мало взял…
Засиделись, пиво кончилось, тебя уже в сон клонить начало. А мне чего-то больше хотелось. Я подумал, сбегаю, пока ты дремлешь, в ларек, еще возьму пару-тройку бутылок… Ключи взял, чтобы тебя не будить. Только выхожу из подъезда - а там жлоб какой-то стоит на крыльце и курит. Зыркнул так исподлобья на меня и спрашивает: "Ирку знаешь?" Я говорю: "Знаю". А он мне: "Больше знать не будешь!" - бац, и в глаз мне со всей силы. Я упал, он давай ногами запинывать, а дальше - не помню... Очнулся в машине "скорой". Этот гад у меня деньги спер, паспорт… Да еще чуть не убил, сволочь. Ножом в грудь пырнул. Врачи говорят, в сантиметре от сердца лезвие прошло…
- А ключи у тебя остались? - встряла Лена,
- Нет, ключей тоже не нашел.
- А ты его хорошо запомнил?
- Еще бы. У меня знаешь какая на лица память! Менты, когда приходили показания брать, даже удивились: чудо, говорят, а не свидетель!.. В общем, как он выглядел: на вид - лет 40-45, рост - около 180 см, в черном пальто, черной вязаной шапке спортивной, глаза темные, лицо узкое такое, вытянутое, кожа смуглая, нос с горбинкой… Чемто на хачика смахивает… Да, у него еще шрам на правой брови был и наколки на пальцах в виде перстней, ну как на зоне делают… А на правой руке - двух пальцев не хватает, безымянного и мизинца… Ирка, ты чего?
Ира побледнела и медленно опустилась на соседнюю кровать. Лена присела рядом и встряхнула ее за плечи.
- Ира, ну что ты?
Ирка затряслась, опустив лицо в ладони, и начала громко всхлипывать. Потом она сглотнула слюну, размазала слезы по щекам и наконец выдавила из себя несколько слов:
- Знаете… кто это?.. Это… Мой дядя… Дядя Алик вернулся…
5.
Говорят, в семье без урода не бывает. Именно так вышло с Иркиным дядей, Аликом. О нем давно уже никто не вспоминал, однако тот сам решил напомнить о себе…
Алик с раннего детства не был благополучным ребенком, об успехах которого матери хотелось бы рассказывать своим подругам за чашечкой кофе. Когда ему было всего 12 лет, он получил первый привод в милицию за кражу - стащил из кабинета завуча кошелек с довольно крупной по тем временам суммой - 140 рублей. Дальше - больше: мелкие хулиганства, грабеж, избиения одноклассников посыпались из него, как из рога изобилия, а участковый стал отцом родным.
Неизвестно, чего ему не хватало. Мать, главный бухгалтер завода пиломатериалов, потакала всем прихотям единственного ребенка в семье; давала карманные деньги на кино и мороженое (которые "ребенок" тратил на пиво и сигареты), каждое лето доставала дефицитные путевки в причерноморские пионерлагеря… Отец, азербайджанец по национальности и инженер-механик по специальности, часто уезжал в командировки и тоже не отличался особой строгостью; в общем, любые провинности легко сходили Алику с рук. Когда ему стукнуло 16, папа погиб в автокатастрофе - из-за неисправных тормозов. Через год безутешная вдова наплакалась и повторно вышла замуж за обычного слесаря второго разряда… Так появилась Надя, мать Иры. Семья переехала в Ялуторовск, мама Алика надеялась что в другом городе они начнут новую жизнь с нуля… Она устроилась работать на хлебозавод, сына отправила учиться в ПТУ. Но неприятности вновь полились на ее больную голову. Алик быстро сумел связаться с местными "нехорошими мальчиками" и целыми днями, а то и сутками пропадал на улице, прогуливал учебу, напивался до беспамятства, после чего непременно начинал разминать кулаки в той же компании. А затем следовали бесконечные жалобы родителей потерпевших. Отчим сначала сквозь пальцы глядел на безобразия пасынка, потом, решив приструнить разбойника, попытался отхлестать того ремнем и получил сокрушительное сопротивление, отразившееся здоровенным синяком на его физиономии. После этого "попытки перевоспитания" прекратились.
Посадка Алика в тюрьму за групповое изнасилование13-летнего подростка не явилась для его родителей неожиданностью. "Сыночек" получил первый срок - 5 лет строгого режима. Тюрьма наградила его множественными наколками и двумя потерянными на лесопилке пальцами. Не успел он выйти на свободу, как к нему вернулись старые привычки. Он беззастенчиво тащил деньги из дома и пропивал в компании старых знакомых, что не успевал пропивать - проигрывал в карты…
Похоже, единственным существом, которое он искренне полюбил, стала сестра Надя. Он часто провожал ее из школы домой, угощал мороженым, конфетами и рассказывал смешные байки из жизни… Возможно, она положительно повлияла на брата; в течение следующих двух лет тот устроился автомехаником, стал реже пить и даже приносить в дом собственные деньги. Однако жениться и обустраивать личную жизнь Алик не торопился. Под давлением отчима, не желавшего жить под одной крышей с уголовником, мать согласилась разменять их четырехкомнатную квартиру на две: в однокомнатную "хрущевку" вселился бывший зек, а двухкомнатную "сталинку" заняли его родители с сестрой.
Однако Алик оставался частым гостем у родителей, прежде всего потому, что хотел повидать Надю. Он, как мог, помогал ей с уроками, дарил мягкие игрушки, а на очередной день рождения даже разорился на велосипед и научил кататься на нем. Что и говорить, Надя была без ума от старшего брата.
Шли годы, Надя выросла в стройную, симпатичную девушку, и все чаще привлекала к себе внимание парней. Однако гулять с мальчиками у нее не получалось, вездесущий брат проводил с каждым пре тендентом на должность рыцаря "политинформацию" - дело обычно заканчивалось угрозами и расквашенными носами, после чего пацаны старались держаться от Нади подальше. Впервые столкнувшись с подобной маниакальной наклонностью брата, она начала ругаться с ним, однако все было бесполезно. Алик буквально преследовал ее повсюду. Поджидал у подъезда, следил, где и с кем она гуляет, к кому ходит в гости… С одной стороны, Надя чувствовала свою безопасность, с другой - такая жизнь начинала напоминать тюремное заключение. После того как брат зверски избил Надиного соседа, 17-летнего парнишку, Алика отправили сначала в СИЗО, а затем в психиатрическую лечебницу, где врач поставил ему диагноз: "параноидальная шизофрения".
Последующие пять лет Алик, окончательно выживший из ума, несколько раз сбегал из "психушки" и сразу же наносил визиты к любимой сестре. Санитары при каждом очередном побеге знали, где его искать, и, бывало, заранее поджидали бегуна у дверей Надиной квартиры. Надя тем временем благополучно вышла замуж за того самого избитого соседа, родила девочку Иру и поселилась в квартире, ранее принадлежавшей брату.
Время шло, Ирочка пошла в школу. Однажды она увидела дядю Алика на улице, когда возвращалась домой. Ира узнала его по фотографиям из семейного альбома - родители говорили, что ее дядя - разведчик и часто бывает в командировках за границей… Поэтому она очень обрадовалась, когда увидела шедшего за ней дядьку, подбежала к нему и громко закричала:
- Дядя Алик, привет! Я знаю, что ты разведчик, но, честное слово, никому не скажу, что ты здесь!
Дядька смущенно заулыбался:
- А кто же тебе рассказал про меня?
- Папа с мамой, кто же еще… Я тебя по фотографиям вспомнила, у тебя еще пальцев на правой руке двух нет!
- Да, правда нет… А тебя как звать, племянница?
- Ира. А тебе что, папка с мамкой не говорили ничего про меня? - удивилась девочка.
- Нет… Ну ты же сама понимаешь, приходится жить в условиях высокой конспирации…
- начал подыгрывать Алик.
- Ой, дядь, ничего не поняла. В условиях чего?
Дядька широко ухмыльнулся и потрепал девочку по волосам.
- Ух, смешная какая! Ну вылитая Надька в детстве! Ничего, я тебе все объясню…
Они долго гуляли вместе, разговаривали. Алик в основном спрашивал про родителей Иры, и она беззастенчиво рассказывала обо всем…
Девочка по просьбе дядьки не стала говорить родителям об их встрече. А на следующий день отец Иры оказался в больнице с ножевым ранением горла, и его чудом вытащили с того света. Придя в сознание, тот с уверенностью описал нападавшего, того самого, кто чуть не убил его много лет назад…
Выяснилось, что очередной побег Алик хорошо спланировал и специально готовился к убийству. После задержания повторная медкомиссия признала полную вменяемость его действий. Так он снова попал в тюрьму, уже на 7 лет.
- Родители, боясь, что рано или поздно осатаневший дядька вновь выйдет из заключения, переехали в другой район города, и больше мы о нем ничего не слышали… Вот такие вот дела… - завершила свое повествование Ира. - Выходит, что все несчастья происходили из-за дядьки…
- Так чего мы тут сидим? А вдруг он еще чего-нибудь вытворит, - засуетилась Лена. Сейчас же пойдем и заявим в милицию…
- Точно, так и сделаем. Давай Серега, выздоравливай, а мы побежали в ментовку!
Сказано - сделано. Однако ГОМ-1 встретил их не очень приветливо. Девушкам пришлось не меньше получаса торчать в приемнике, пока наконец их не пустили к дознавателю, худенькой, стервозной девушке. Рассказав суть дела, сообщив все известные данные о дядьке и поставив автограф в показаниях, Ира с Леной покинули ментовку.
- Ну и что дальше? - растерянно спросила Лена у подруги.
- В смысле?
- Да бесполезно это все. Местонахождения его никто не знает, а у ментов как обычно дел по горло… Обычный "висяк" получится.
- Да, наверно, ты права… А что тогда делать?
- Я как поняла, он по вечерам у нашего подъезда рядом ошивается…
- И что ты предлагаешь? Следить за домом?
- Ну да, почему бы и нет.
- Идея хорошая, только вот кто согласится…
Девчонки вернулись домой в раздумьях.
- Ира, ну что за вонь невозможная! - скривилась Лена, зайдя на порог. - Ты же вроде как прибиралась, могла бы проветрить!
- А я чем провинилась, ты же курицу жарила и оставила все как есть…
- Курицу, но не тухлого мамонта же!..
Лена брезгливо прошлась по комнатам и распахнула все окна.
- Пойди мусор пока выбрось! - скомандовала Лена.
- Ладно, - согласилась Ира, собирая пакеты с мусором.
Уже на выходе она зацепила одним из пакетов за угол двери, и содержимое посыпалось на площадку. Ленка не забыла съехидничать:
- Ирка, ну какая ты растяпа!
В ту же секунду она услышала нечеловеческий визг, а затем увидела Ирку, в ужасе вжавшуюся спиной к стене. Ленка осторожно выглянула в коридор и завизжала еще громче…
Среди кучи мусора лежала почерневшая и изрядно подгнившая… Человеческая голова.
6. Дальнейшее Ира вспоминала с трудом. Откуда-то появился нож, и почему-то она вонзила его несколько раз в грудь и живот Лены. Кровь залила подъездную площадку. На крики выбежали соседи, затем они же вызвали «скорую» и милицию. При задержании Ира расцарапала лицо одному из ментов. Лена попала в реанимацию и чудом осталась жива…
Из материалов показаний свидетеля Горбунова М.: «Девушек из соседней квартиры я видел только несколько раз и близко знаком не был. Они жили тихо. Изредка кто-то приходил к ним в гости: девушки, реже - молодые люди их возраста… 14 апреля в 19-35 я стоял на площадке возле своей квартиры и курил. Услышав крики, я громко спросил, что случилось, и, не дождавшись ответа, подошел к их двери. В дверях стояла Берестова. Затем из квартиры выбежала Панфилова и ударила Берестову кухонным ножом в грудь и живот. Я схватил Панфилову сзади за локти и выбил из ее рук нож. В этот момент из квартиры напротив выглянула соседка, Киреева С. Я попросил ее вызвать милицию и «скорую», что она и сделала. До их приезда я сдерживал Панфилову, т.к. она пыталась вырваться и кричала, обращаясь к Берестовой и ко мне в грубых выражениях. Когда милиционеры попытались надеть на нее наручники, она расцарапала ногтями лицо капитана Вакулина С.».
Из материалов показаний свидетеля Киреевой С.: «Я не была знакома с Панфиловой и Берестовой. Просто иногда здоровались, когда встречались в лифте или на этаже. Никаких странностей в их поведении не замечала. Правда, пару раз я видела в глазок двери, как к ним заходил высокий мужчина, в черном потертом пальто, по виду напоминающий бывшего зэка. Он открывал дверь своим ключом, был в квартире не больше минуты, а затем торопливо выбегал. Это мне показалось странным, поэтому я часто поглядывала в глазок на случай чего…»
Из материалов допроса обвиняемой Панфиловой И.: «Мы занимались уборкой, потом я пошла выносить мусор… Я не знаю, как это произошло. Я увидела голову Жени… А потом схватила нож… Я не знаю, зачем это сделала, все случилось очень быстро… Я не хотела сделать Лене что-то плохое, на меня что-то нашло… А к убийству Жени я не причастна».
Из постановления судебного заседания: Панфилова И. признана виновной в нанесении тяжких телесных повреждений гр. Берестовой Е., а также в умышленном убийстве Абрамова Е. … Согласно статьям 111 и 105 УК РФ суд установил меру пресечения в виде лишения свободы в колонии строгого режима сроком на 17 лет.
Эпилог
Лена поправилась, однако больше не возвращалась на страшную квартиру и предпочла жить в общежитии.
Ира не выдержала условий тюремного заключения и через полгода свела счеты с жизнью. Баба Люда так и не узнала о ее судьбе, и все надеялась, что однажды Ирочка одумается и зайдет к ней за помощью.
…Накрапывал противный осенний дождик. По улице, поеживаясь от холода, шел пожилой человек с грустными глазами. Он остановился у городского центра занятости, поздоровался за руку с несколькими бичами и присел рядом на скамейку.
- Погодка что-то хреновая, - хриплым голосом посетовал он сидящему рядом сотоварищу.
- Да уж… У тебя сигаретки не будет?
- Угощайся… - мужик протянул ему «Приму» и со вкусом затянулся едким дымом сам.
- Что-то сегодня никто на разгрузку не увозит… Бабок ноль….
- А, как обычно…. Ого, стоило вспомнить!
К центру занятости подъехала тентованная «газелька», и у нее быстро выстроилась небольшая очередь. Забравшись внутрь, бичи заметно повеселели.
- Да, будет сегодня на что бухнуть! - радовался один.
- Ага… А ты что, новенький? Тебя как хоть звать? Меня - Миша.
Мужик дружелюбно улыбнулся, протянув в ответ руку без двух пальцев.
- А меня - Алик.
